Правоприменительная практика по борьбе с мошенничеством

Глава 2. Правоприменительная практика по борьбе с  мошенничеством

Состав мошенничества давно привлекает внимание правоохранительных органов и ученых. В его понимании ученые и правоприменители практически единодушны: субъективная сторона мошенничества предполагает прямой умысел. Виновный осознает, что вводит в заблуждение потерпевшего либо заведомо использует его доверие для получения чужого имущества и завладения им, и желает этого. Должно быть установлено, что виновный заранее знал, что не будет выполнять взятые обязательства.

Той же позиции, как известно, держится и высшая судебная инстанция, требуя установления заранее возникшего умысла.[1] Доказывание субъективной стороны мошенничества - главная трудность ст.159 УК. Завладение чужим имуществом осуществляется мошенниками под прикрытием разного рода притворных сделок, без видимых нарушений закона. Вскрыть обман и квалифицировать эти действия как мошенничество, понятно, очень нелегкая задача: преступники заметают следы, распоряжаются полученным имуществом через специально созданные подставные юридические лица. Следственные работники стараются не связываться с такими делами, возбуждая производство только по самым одиозным и наиболее простым для доказывания фактам.[2]

Проблема применения ст.159 УК не должна быть головной болью только правоприменителя. Здесь есть и недоработка законодателя. Норма закона пишется для того, чтобы применять ее. Затрудненность применения ст.159 УК в значительной мере связана с непродуманностью ее формулировки.

Статья 159 УК изложена неудачно. Не было нужды связывать состав мошенничества с хищением. Сущность мошенничества не в хищении, а в причинении потерпевшему имущественного ущерба. Точно так же и сущность убийства не в выстреле в потерпевшего, а в причинении ему смерти. Понятие "хищение" не охватывает всех возможных способов совершения мошеннических действий. Разве умышленная неоплата работ, услуг или получение денег по договору займа с впоследствии возникшим прямым умыслом не возвращать долг не являются по своей правовой природе мошенничеством и менее опасны?

Связывать состав мошенничества именно с хищением - все равно, что связывать состав убийства с причинением смерти путем, например, механической травмы, а причинение смерти химической травмой или утоплением относить к другим статьям УК, под другими названиями. Абсурдность подобной идеи очевидна. Нецелесообразно устанавливать ответственность в разных статьях за одно, по своей сути, преступление, неоправданно усложнять его объективную сторону указанием на способ его совершения. Но именно такая ошибка допущена законодателем применительно к мошенничеству, одному из самых опасных имущественных преступлений. Представляется, что правовая сущность мошенничества заключается отнюдь не в хищении, а в причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.

А узкоказуистичное понимание мошенничества законодателем только как хищения влечет следующие негативные последствия.

Первое. Причинение ущерба путем злоупотребления доверием в результате неуплаты должного (например, умышленное уклонение при злоупотреблении доверием контрагента от оплаты оказанных им услуг или выполненных работ) квалифицируется лишь по ст.165 УК. Очевидно, что здесь хищение имущества отсутствует (способ причинения ущерба нематериален, неосязаем). Однако практика свидетельствует, что следственные органы плохо разграничивают составы ст.159 и 165 УК, не говоря о других специальных составах. А если на момент возбуждения уголовного дела имеется решение суда по гражданскому делу, обязывающее "мошенника" возместить ущерб, то возникает еще конкуренция с нормой ст.177 УК, которую, в свою очередь, немудрено перепутать и со ст.315.

Диспозиция ст.159 УК также вынуждает квалифицировать по ст.165 УК деяние, когда лицо, получая от потерпевшего сумму займа, действительно намерено вернуть деньги, но впоследствии решает (злоупотребляя доверием) не возвращать. Хотя по правовой сущности такие действия мошеннические, но казус, когда мошеннический "аппетит приходит во время еды", не охватывается составом ст.159. Поэтому и здесь преступник уйдет от ответственности за мошенничество. Санкция же за преступление, предусмотренное ст.165 УК (причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения), гораздо мягче - до пяти лет лишения свободы. То есть даже особо квалифицированный случай этой фактической разновидности мошенничества будет лишь преступлением средней тяжести!

Второе. Причинение имущественного ущерба с помощью обмана или злоупотребления доверием, совершенное с косвенным умыслом, влечет ответственность также только по ст.165 УК. Речь идет, в частности, о случаях, когда, например, при заключении договора о выполнении работ, оказании услуг или продажи имущества лицо рассуждает примерно так: "Смогу - оплачу, не смогу - не обессудьте". То есть обманывает контрагента-потерпевшего при совершении сделки, уверяя в серьезности своих намерений. Распространенность таких мошеннических действий очевидна, но также очевидно, что такого преступника за мошенничество привлечь вряд ли удастся. Статья 159 УК предполагает прямой умысел, так как хищение - это изъятие имущества с корыстной целью, а обусловленность действия какой-либо целью указывает исключительно на прямой умысел при совершении этого действия.

Третье. Несовершенство состава мошенничества, заключающееся в указании на способ причинения имущественного ущерба, помимо собственно обмана или злоупотребления доверием закономерно влечет и проблемы процессуального характера. Вопрос касается доказывания. Связывая наступление уголовной ответственности именно с хищением, законодатель оставляет тем самым широкую лазейку для преступников. Для инкриминирования мошенничества следствию необходимо доказать, что: 1) у подследственного был прямой умысел именно на хищение; 2) умысел возник до получения имущества или приобретения права на имущество.

Доказать же факт возникновения прямого умысла до хищения крайне сложно. Если подследственный, например, утверждает, что деньги занимал у потерпевшего, намереваясь их отдать с процентами, а затем денег не оказалось, следствию доказать обратное очень трудно. Необходимо выяснить, в частности, была ли у обвиняемого к моменту заключения договора реальная возможность возврата такой суммы долга. Если же обвиняемый на такой вопрос отвечает утвердительно, но конкретные источники указать отказывается, ссылаясь, например, на коммерческую тайну, то уголовному делу, скорее всего, суждено быть прекращенным "за отсутствием в деянии состава преступления". В силу сказанного следственные органы Карелии вынуждены зачастую идти по пути инкриминирования мошенничества лишь лицам, совершившим многоэпизодные мошенничества. Понятно, что если подследственный несколько раз брал в долг деньги и ни разу не вернул, то "прикинуться дурачком" ему труднее. Первый раз - случайность, второй - совпадение, а третий такой же случай - уже закономерность. Однако мошенники ухитряются "выкручиваться" и здесь.[3]

Следственным органам необходима определенность и однозначность формулировок уголовного закона, а также указание в формулировках состава преступления на юридические факты, которые на практике реально возможно доказать. Имеющаяся же в УК "скользкость" субъективной стороны мошенничества и ограниченность, казуистичность объективной стороны, дополняющаяся еще и конкуренцией этого состава с рядом других составов, вызывающей трудности квалификации деяния, отпугивает правоохранительные органы от возбуждения уголовных дел в связи с мошенничеством. Следователи знают, что бремя доказывания лежит на их плечах, а двусмысленность, да и другие юридико-технические погрешности в уголовно-правовых законоположениях резко повышают шансы уголовного дела "развалиться" в суде. Ведь справедливо, что неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

По данным МВД Республики Карелия на 20 мая 2002 г., за период с 1997 по 2002 год (время действия нового УК) в Карелии было возбуждено 1262 уголовных дела по ст.159 УК. Причем количество зарегистрированных преступлений год от года увеличивается: в 1997 возбуждено 200 дел, в 2001 - 346. Между тем даже из заведенных 1262 дел передано в суд лишь 683. Остальные прекращены, большей частью по п.2 ч.1 ст.5 УПК РСФСР "за отсутствием в деянии состава преступления".

Статью 159 УК необходимо сформулировать следующим образом: "Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием". Так мы решим ряд проблем. Во-первых, будет устранена конкуренция ст.159 и 165 УК. Отграничение составов ст.159 от ст.173, 177 УК и других сходных составов будет происходить в соответствии с принципом разрешения коллизии общей и специальной нормы. Такая формулировка ст.159 УК, точно отвечающая правовой природе мошенничества, будет и более удобоприменимой. Во-вторых, не нужно будет доказывать умысел именно на хищение. Болезненный сейчас вопрос: "Возник ли умысел на невозврат долга до получения заемной суммы или после?" утратит актуальность и не будет влиять на квалификацию. Доказывать мошеннический умысел на причинение имущественного ущерба значительно легче, и это, самое главное, лучше сообразуется с сутью дела. Здесь, так же, как в составе убийства, допустим и косвенный умысел (например, когда преступник убил человека, выстрелив в него с намерением причинить вред здоровью, но, сознавая, что выстрел может повлечь и смерть).

В-третьих, рассматривая как мошенничество квалифицированный умышленный невозврат долга при злоупотреблении доверием, мы придадим данному составу статус тяжкого преступления (потребность в этом давно назрела).

Конечно, даже и в этом случае некоторые преступники все равно смогут ускользнуть от ответственности. Так, если мошенник приобретает квартиру у потерпевшего по договору с условием отсрочки платежа, прописывает туда свою семью после регистрации права собственности, а перед истечением срока уплаты покупной цены инсценирует "кражу крупной суммы денег" из квартиры, то он, скорее всего, останется безнаказанным. К слову сказать, мошенничество в отношении недвижимого имущества в Карелии ныне приобрело масштабы эпидемии: "высокодоходность и низкозатратность" такого "бизнеса" толкают многих, не отягощенных совестью корыстолюбцев встать на этот путь. Стоило бы, пожалуй, предусмотреть в ч.3 ст.159 УК как особо квалифицированное мошенничество в отношении недвижимого имущества.

Возможно, что даже при предложенных здесь изменениях ст.159 УК избежит ответственности и мошенник-предприниматель, занявший денежную сумму у контрагента, но не вернувший ввиду также инсценированных форс-мажорных обстоятельств. Исключительно сложным для раскрытия останется и мошенничество, совершаемое организованной группой, когда потерпевший передает имущество не самому лицу, обманом склонившему его к совершению сделки, а другому члену преступной группы.

19 источников литературы