Введение.
Глава 1 Общая характеристика публицистики: общепринятое представление
Глава 2 Публицистика в понимании А.В. Полонского.
2.1 А.В. Полонский: общая характеристика объекта публицистики.
2.2 А.В. Полонский о коммуникативно-информационной функции публицистики
Глава 3 Социально-преобразующая, идеологическая, эстетическая и языкотворческая функции публицистики А.В. Полонского.
3.1 Социально-преобразующая функция публицистики.
3.2 Идеологическая функция публицистики.
3.3 Эстетическая и языкотворческая функции публицистики.
Заключение.
Список используемой литературы
Целью данной работы является рассмотрение творчества А.В. Полонского в сфере теории и практики публицистики.
Задачи работы:
- рассмотреть общепринятое представление о публицистике;
- описать объект публицистики по А.В. Полонскому;
- рассмотреть мнение А.В. Полонского о коммуникативно-информационной функции публицистики;
- изучить социально-преобразующую, идеологическую, эстетическую и языкотворческую функции публицистики (по А. В. Полоскому).
Объект исследования – публицистика. Предмет исследования – публицистика в понимании А.В. Полонского.
Глава 1 Общая характеристика публицистики: общепринятое представление
Публицистика имеет 7 базовых интерпретаций. Это социально-политическая деятельность по сбору, обработке и распространению общественно важной информации. Это также совокупность профессий, кто занимается подготовкой оперативных материалов для средств массовой коммуникации. Например, журналистами считают редакторов, заведующих отделами, ответственных секретарей, корреспондентов, выпускающих[1].
Теперь рассмотрим, что же называется «публицистикой». Плодотворный спор на данную тему прошел среди ученых факультета журналистики Московского университетов в середине прошлого столетия. Кто-то полагал, что публицистика является особенной частью общественно-политической деятельности, которая нацелена на актуально-политическое воздействие на массы. Публицистика является произведениями, в которых оперативно проводятся и исследуются, обобщаются актуальные события и процессы для влияния на мнение общества, сознание социума и тем самым оказывается социальная помощь тем, к кому обращен автор[2].
Так или иначе, публицистикой является творчество, которое развивается под влиянием практики социума, это отражение текущей реальности, специфический информационный поток. Это отражение, которое фиксируется в фактах практики и рассуждениях, в терминах, идеях, образах публицистики, гипотезах, которые дают возможность анализировать актуальные события под политическим углом зрения, оперативно давать им оценку и так выражать и создавать мнение в обществе и через него влиять на сознание людей и развитие их практической деятельности.
Также публицистика является массовой политической пропагандой, когда информационная содержательность комбинируется с эмоциональной выразительностью, где точность в передачи действительности комбинируется с остротой политики мысли комментатора и выраженностью отношения автора к реальности.
Публицистика также имеет тройственный характер. Полагают, что преобладающим среди трактовки публицистики является понимание того, что она – особый, обладающий своими принципами род творчества. Это живой отклик на определенный факты и события, явления и процессы жизни в обществе[3].
Публицистика также может являться и определенным типом творчества, который не имеет рамок и является способом реализации гражданской миссии автора. Дифференцируя продукты, которые поступают в массовые потоки информации по назначению и направленности, выделяют 7 групп текстов.
Публицистика представляет собой открытый тип для ознакомления и обсуждения темы, которая поставлена автором, где воплощена гражданская авторская позиция в виде газетных, журнальных и других видах оперативных текстов, которые посвящены политическим и социальным фактам и процессам и включают в себя логические и понятийные средства и стилевую, эмоциональную форму[4].
На первый взгляд, априори подразумевается, что слабые места, присущие публицистике как историческому источнику и не позволяющие в принципе ставить вопрос об исторической верности созданных в них образов, преодолены в научных историографических работах. Однако, как ни удивительно, и к ним подчас предъявляются те же претензии, что и к плодам авторского художественного вымысла.
А. Я. Гуревич в нач. 1990-х гг. следующим образом обозначил эти слабые места применительно к методологии исторического исследования. «Мы обрели свободу, – писал он, – в том числе свободу мысли, – хотя бы внешне, формально. Но подлинная свобода научного творчества возможна лишь при условии, что историк напряженно вдумывается в эпистемологические основания своего исследования, творчески и критически осваивая при этом достижения гуманитарного знания своего времени. Эта работа только начинается и затрагивает сравнительно небольшую часть историков. Дело в том, что наши коллеги в большинстве своем довольно беззаботны в отношении к методу и теории познания, а потому, даже избавившись от повинности клясться именами «основоположников» и обновляя тематику своих изысканий(подчас меняя «черное» на «белое» или наоборот), они остаются во власти тех изживших себя принципов и обветшавших познавательных приемов, которые были им внушены в «доброе старое время»»[5].
[1] См. Виноградов, В.В. Поэтика и риторика / В.В. Виноградов // О языке художественнойпрозы. – М.: Наука, 1980. С. 98
[2] Там же. С. 99
[3] См. Виноградов, В.В. Поэтика и риторика / В.В. Виноградов // О языке художественнойпрозы. – М.: Наука, 1980. С. 100
[4] Там же. С. 101
[5] Гуревич А. Я. Историк конца XX в. в поисках метода // Одиссей. Человек в истории. 1996. М.: Наука, 1996. С. 5
