Стендаль

Актуальность. Ранние искания писателя отмечены эволюцией его эстетических пристрастий: преклонение перед классицистским театром Расина сменилось увлечением республиканским неоклассицизмом Альфьери, которому в конечном итоге был предпочтен Шекспир. В этой смене эстетических ориентиров не только отразились тенденции, характерные для эволюции эстетических вкусов французского общества, но и наметился некий подступ к грядущему литературному манифесту Стендаля «Расин и Шекспир».

Как известно, Стендаль начал свою литературную карьеру книгами о музыке, живописи, архитектуре: «Жизнеописание Гайдна, Моцарта и Метастазио» (1815), «История живописи в Италии» (1817), «Рим, Неаполь, Флоренция» (1817). В них он касался и общих эстетических вопросов, связанных с этими видами искусства. Параллельно писатель замышлял довольно много драматических сочинений, оставшихся в планах, набросках. Потребность в публикации художественных произведений возникла у него позднее («Арманс», 1827), но ей предшествовала достаточно долгая критическая рефлексия о литературном творчестве.

Целью работы является рассмотреть литературный манифест Стендаля «Расин и Шекспир», выявить основания доказательств несостоятельности главной эстетической посылки своих литературных противников.

Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи.

• Рассмотреть критическую рефлексию о литературном творчестве в наследии Стендаля;
• Рассмотреть нелогичность единства времени и места по мнению Стендаля;
• «Расин и Шекспир» ответ на антиромантический манифест, раскрыть позицию автора;

 Быть может, в силу того, что позиция писателя менялась со временем и он не создал стройной единой системы, ученые колеблются, определяя принадлежность Стендаля к литературным направлениям эпохи, причисляя его то к реалистам, то к романтикам. Думается, что для уточнения эстетической позиции Стендаля необходимо проследить эволюцию его критических взглядов от 1800-х до 1830-х годов.

Таким, безусловно, является век великих – стало быть, надо сделаться современником Корнеля». Его эстетический вкус в Критическая рефлексия о литературном творчестве в наследии Стендаля этот период вполне хрестоматиен, в письме от 22 августа 1802 г. он советовал своей сестре Полине: «Читай Лагарпа, вкус его не безукоризнен, но он даст тебе начальное представление». В 1804 г. он говорил о необходимости изучать по Корнелю искусство диалога, считая это «первой заслугой [Корнеля] в театре».

Классик французской драматургии XVII в. был для молодого литератора примером «думать, желать и говорить хорошо, т.е. решительно, с подъемом, без фиоритур, как человек» [1, с. 50]. Со временем, однако, взгляды Стендаля переменились, он стал не только обращать внимание на не классицистических авторов (прежде всего – Шекспира), но и начал с 1812 г. вырабатывать собственную философско-эстетическую позицию, которую называл в своих письмах «бейлизмом». Когда в декабре 1813 г. он сочиняет «Трактат об искусстве писать комедии», то, хотя и мыслит себя еще «последователем Мольера» [12, с. 9], но уже принимает далеко не все в эстетических принципах классического прошлого, более того, провозглашает: «Прогоним же все ложные понятия, которые мы получили об уме, суждении, гении, воображении и т.п. у авторов уровня Мармонтеля и ему подобных».

ГЛАВА 1. ЛИТЕРАТУРНЫЙ МАНИФЕСТ СТЕНДАЛЯ «РАСИН И ШЕКСПИР»

1.1 Критическая рефлексия о литературном творчестве в наследии Стендаля

В тексте трактата фигурирует глава под названием «О романтическом комическом»: специалисты замечают, что эта глава написана через неделю после выхода из печати труда А.В. Шлегеля «Чтения о драматической литературе и искусстве», хотя сам Стендаль не упоминает имени немецкого романтика и достаточно нейтрально воспринимает его идеи. Романтическая теория йенцев, которые умудряются «темно говорить о самых простых вещах», «мистицизм» Ф. Шлегеля не вызывают у Стендаля энтузиазма, он, по словам Патрисии Ломбардо, «сохранил нетронутым вкус к философии XVIII в. – английской или французской» [5, с. 63].

Однако в 1818 г. в статье «Что такое романтизм? Спрашивает г-н Лондонио» (написанной по-итальянски и оставшейся в рукописи) Стендаль отмечал, что в отличие от Германии, Англии и Испании, ставших на сторону романтизма, во Франции идет спор «между Расином и Шекспиром, между Буало и лордом Байроном». И он не сомневается, что в этом споре победят «Шекспир, Шиллер и лорд Байрон» [11, c. 324].

В то же время подобные высказывания не означали, что Стендаль бесповоротно стал на сторону романтизма. Так, в примечании к «Истории живописи в Италии» (1817), он писал: «Представляю, что будущее подведет такой итог спору романтиков и педантов: Романтики были почти так же смешны, как Лагарпы, их единственное преимущество в том, что их преследовали…». Точнее было бы сказать: Стендаль стремится выработать собственное представление о романтической литературе, наполнить понятие «романтизм» особым смыслом, который бы не противоречил его идее романтического произведения как интересного для современников и притом написанного «правдивым стилем». Потому-то он отнюдь не восхищается шатобриановским Рене – кумиром многих поколений XIX в., да и самим его создателем – Шатобрианом, по-своему трактует важные для романтиков понятия «идеализм» и «чувствительность» [10, с. 150], а его понимание иронии расходится с трактовкой Ф. Шлегеля [5, с. 64].

Писатель не соглашается с присущей шлегелевскому романтизму темнотой стиля, для него немецкая философия заключается в том, чтобы «туманно говорить о самых простых вещах». В период «битвы за романтизм», которую вели французские литераторы в театре в 1820-е годы, Стендаль выступил со своеобразным манифестом «романтизма» (точнее, «романтицизма» – romanticisme, как называл это движение сам писатель) – статьей «Расин и Шекспир» (1823; 1825). Место «на перекрестке европейских романтических споров», по выражению одного из исследователей, было определено знакомством писателя с трудами А.-В. Шлегеля, Ж. де Сталь, Э. Висконти [6, с. 39], при этом он все же ощущал себя не зависящим от какой-либо романтической школы, вырабатывая собственное понимание этого художественного направления.

 В первой части статьи (1823) Стендаль, как позднее и Гюго, рассматривает понятие «драматическая поэзия» широко, для него примером драматического жанра является роман В. Скотта: «…это Критическая рефлексия о литературном творчестве в наследии Стендаля  романтическая трагедия со вставленными в нее длинными описаниями» [17, c. 219], к тому же прозаическая, а для нынешнего молодого поколения трагедии и «должны писаться прозой». Поэтому писатель ощущает, что его современники находятся «накануне революции в поэзии» [17, c. 218]. Подобная решительная эстетическая трансформация словесности социокультурно обусловлена состоянием общества после Французской революции: писатель убежден, что социальный взрыв, произведенный политическим переворотом, уничтожил саму возможность старого драматического жанра.

1. Бертье Ф. Стендаль. Смесь литературы, политики и религии. Berthier Ph. Stendhal. Littérature, politique et religion mêlées. – Paris : Classiques Garnier, 2011. – 240 с.
2. Ган М. де. Романтизм, или Мысль против теории. Gandt M. de. Le romantisme ou la pensée contre la théorie // Romantisme. – 2009. – N 144 (2009/2). – С. 55–68. Критическая рефлексия о литературном творчестве в наследии Стендаля 21
3. Дель Литто В. Интеллектуальная жизнь Стендаля : генезис и эволюция его идей. Del Litto V. La vie intellectuelle de Stendhal : genèse et évolution de ses idées, (1802–1821). – Genève : Slatkine, 1997. – 730 с.
4. Круазе М. Стендаль во всех видах. Эссе о поэтике «Я». Сrouzet M. Stendhal en tout genre. Essai sur la poétique du Moi. – Paris : Champion, 2004. – 341 с.
5. Ломбардо П. Нежность и стыдливость у Стендаля. Lombardo С. Tendresse et pudeur chez Stendhal // Philosophiques. – 2008. – Vol. 35, N 1. – С. 57–70.
6. Луазель Г. Стендаль на перекрестке романтических споров : генеалогия «Расина и Шекспира». Loisel G. Stendhal au carrefour des débats romantiques : généalogie de Racine et Shakespeare // Année balzacienne. – Paris : Champion, 2014. – С. 39–52.
7. Мартино А. Сердце Стендаля. Martineau H. Le coeur de Stendhal. – Paris : Albin Michel, 1952–1953. – T. 1. – 446 с.; T. 2. – 484 с.
8. Милднер С. Романтический миф о любви на вертеровский лад у Стендаля : «Минна фон Вангель», «Федер» и «О любви». Mildner S. Le mythe romantique de l’amour à la Werter chez Stendhal : Mina, Feder et De l’amour // Stendal romantique? Stendal et les romantismes européens / dir. par Corredor M.-R. – Grenoble : NYA Editions, 2016. – С. 281–290.
9. Нерлих М. «Необходимо стать современником Корнеля»: размышление о связи Буало – Стендаль. Nerlich M. «Il faut devenir contemporain de Corneille» : réflexion sur le rapport Boileau – Stendhal // Etudes littéraires. – 1990. – Vol. 22. N 3. – С. 57–74.
10. Пион А. Стендаль и романтический идеализм. Pion A. Stendhal et l’idéalisme romantique // Recherches et Travaux. – 2011. – N 79. – С. 149–162.
11. Реизов Б.Г. Стендаль. Философия истории. Политика. Эстетика. – Л. : Наука, 1974. – 370 c.
12. Стендаль и комическое. Stendhal et le comique / éd. Sangsue D. – Grenoble : ELLUG, 1993. – 310 с.
13. Стендаль. Вальтер Скотт и «Принцесса Клевская» // Стендаль Ф. Собрание сочинений : в 15 т. – Москва : Правда, 1959. – Т. 7. – С. 316–319. 14. Стендаль. Дневник. Stendhal. Journal // Stendhal. Oeuvres intimes. – Paris : Gallimard, 1981–1982. – Vol. 1. – 1680 с. ; Vol. 2. – 1744 с.
14. Стендаль. Литературный дневник. Stendhal. Journal littéraire. – Genève : Edito-service ; [Évreux] : diffusion le Cercle du bibliophile, 1970. – Vol. 1. – XXXIV, 602 с. ; Vol. 2. – 560 с. ; Vol. 3. – 432 с.
15. Стендаль. Собрание писем. Stendhal. Correspondance générale : 6 vol. / Ed. by Williamson E. – Paris : Honoré Champion, 1997–1999. Пахсарьян Н.Т. 22
16. Стендаль. Расин и Шекспир. Дополнения к «Расину и Шекспиру» // Стендаль. Собрание сочинений : в 12 т. – Москва : Правда, 1978. – Т. 7. – С. 215–362.
17. Стендаль. Красное и черное // Стендаль. Собрание сочинений : в 12 т. – Москва : Правда, 1978. – Т. 1. – С. 25–420.