Современное уголовное право России исходит их того, что важнейший принцип виновной ответственности является необходимым условием правильной социально-правовой оценки человеческого поведения. Положение о субъективном вменении является требованием действующего материального (УК РФ) и процессуального (УПК РФ) законодательства.
Являясь важным и самостоятельным элементом состава преступления, признаки субъективной стороны служат одними из оснований уголовной ответственности, существенно влияют на общественную опасность и, следовательно, правовую оценку содеянного, выступают факторами разграничения различных преступлений в процессе их квалификации, влияют на индивидуализацию ответственности и наказания. Они учитываются в качестве условий применения практически всех уголовно-правовых институтов Общей части, принимаются во внимание при решении других актуальных вопросов уголовно-правовой теории и практики применения, как общеуголовного, так и специального военно-уголовного законодательства.
Действительно, коль скоро существуют особенности объективной действительности, то они же должны быть адекватно отражены в процессе субъективного познания.
Преступление как общественно опасное деяние совершается при взаимной обусловленности объективных и субъективных признаков. К числу первых относятся объект и объективная сторона, к числу вторых – субъект и субъективная сторона. Общим для названных признаков является то, что они с разных сторон характеризуют одно и то же социальное явление (преступление).
В отличие от объективной, субъективная сторона отражает внутренние процессы, происходящие в сознательной и волевой сферах лица, совершающего либо готовящегося совершить преступление. В реальной жизни обе стороны преступления существуют неразрывно, обусловливая само деяние, в одном месте, в одно время, совершаемые одним и тем же лицом. Однако при теоретическом анализе представляется возможным рассмотреть объективную и субъективную стороны преступного деяния раздельно, не забывая при этом об их внутреннем единстве.
Цель работы заключается в комплексном общетеоретическом исследовании особенностей субъективной стороны преступления.
Задачами данного исследования являются:
исследование особенностей правовых аспектов понятия и значения субъективной стороны преступления;
анализа признаков субъективной стороны преступления;
рассмотрение проблемных аспектов субъективной стороны преступления.
Объектом данного исследования является комплекс правоотношений, складывающихся в процессе анализа субъективной стороны преступления.
Предметом исследования выступают правовые нормы, регулирующие особенности субъективной стороны преступления.
Нормативную и информационную основу исследования составили положения, закрепленные в российском законодательстве, касающиеся субъективной стороны преступления, а также фактические данные, опубликованные в периодической печати.
Методологической основой исследования являются принципы объективности и системности научного анализа, базирующиеся на общенаучных и частнонаучных методах познания: диалектический, исторический, формально – логический, сравнительно – правовой, структурно – системный и другие методы научного исследования.
Структура работы обусловлена целью и задачами настоящего исследования и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников.
1 Субъективная сторона как обязательный элемент состава преступления: понятие и значение
Проблема определения понятия и значения субъективной стороны преступления, рассматриваемая в данной научной статье, безусловно, является актуальной в настоящее время, так как субъективная сторона, являясь одним из элементов состава преступления, выполняет значимую роль в процессе квалификации, позволяет решить вопрос о справедливом назначении уголовного наказания. Изучением данного вопроса занимались такие выдающиеся деятели юридической науки как: С.А. Маркарян, Н.С. Таганцев, С.В. Позднышев, Н.Д. Сергиевский, А.И. Рарог, Л.В. Иногамова-Хегай, Е.П. Ильин и другие.
Субъективная сторона преступления является важной уголовно-правовой категорией, значение которой заключается в следующем. В связи с тем, что субъективная сторона, как элемент состава преступления, входит в основание уголовной ответственности, она позволяет отграничивать преступное поведение от непреступного. Так, например, причинение общественно опасных последствий при отсутствии вины не является преступлением. Благодаря субъективной стороне преступления можно отграничить друг от друга составы, которые схожи по объективным признакам. Некоторые составы отличаются именно по признакам субъективной стороны преступления. Например, убийство (статья 105 УК РФ) и причинение смерти по неосторожности (статья 109 УК РФ), различаются только по форме вины.
Мотив и цель преступления, как факультативные признаки субъективной стороны преступления, играют роль квалифицирующих признаков и в связи с этим усиливают уголовное наказание за совершённое общественно опасное деяние. Содержание мотива и цели, даже если оно не указывается в нормах особенной части УК РФ, в значительной мере определяет степень общественной опасности совершённого деяния, а также лица, его совершившего, следовательно, характер ответственности и размер наказания, которые устанавливаются с учётом норм, изложенных в статьях 61, 63 и 64 УК РФ. Таким образом, значение субъективной стороны преступления состоит в том, что она выполняет важную роль в процессе квалификации преступлений, позволяет определить степень общественной опасности преступления, что позволяет индивидуализировать наказание, также именно благодаря признакам субъективной стороны представляется возможным установить стадию совершения преступления. В литературе определение этого элемента состава сложилось далеко не сразу.
В уголовном праве существует несколько точек зрения относительно понятия «субъективная сторона преступления», приведём точку зрения, которая представляется нам наиболее верной. Так, субъективная сторона преступления – это психическое отношение лица к совершаемому общественно опасному деянию и его последствиям, которое получает своё выражение в соответствующей форме вины, а также мотиве и цели общественно опасного посягательства[1]. При первоначальном становлении в уголовно-правовой доктрине, субъективная сторона преступления была определена большей частью учёных как внутренняя сторона содеянного. В то же время в течение длительного времени такие термины как «вина», «решимость совершить преступление», «внутренняя сторона» были уравнены. Их одновременное использование при описании одного и того же явления было повсеместным.
Итак, на основании высказывания Н.С. Таганцева, понятие преступного деяния включает в себя два элемента: внешний – посягательство, запрещённое законом, и внутренний – вину или преступную волю». Отсюда следует, что психическое отношение лица к совершаемому деянию и преступная воля являются полностью тождественными понятиями[2]. Н.Д. Сергиевский утверждал, что условия преступности, которые лежат в действии, сводятся к субъективным настроениям, управляющим человеческими поступками[3].
Исходя из этого, можно отметить, что субъективная сторона преступления определяется через внутреннее отношение виновного к совершённому преступлению. Этой позиции придерживались во второй половине 19 века, когда происходило становление понятийного аппарата в науке уголовного права. Рассматриваемые точки зрения, безусловно, являются неправильными, поскольку нецелесообразно отождествлять основной признак субъективной стороны и преступную волю, это совершенно два самостоятельных термина. В уголовно-правовой доктрине в конце 19 – начале 20 века не было единой позиции по поводу содержания субъективной стороны преступления. Во внутреннюю сторону преступления вкладывалось практически всё, что, так или иначе, включалось в психическое отношение лица в момент совершения посягательства. Термин «вина», разработанный в теории уголовного права к тому моменту, приравнивался к субъективной стороне преступления. А мотив и цель вовсе не рассматривались в качестве признаков субъективной стороны преступления. В своих лекциях Н.С. Таганцев подчеркнул, что мотив и цель представляют собой самостоятельные моменты желания, которые однако не были сформированы на тот момент как на законодательном уровне, так и в теории уголовного права.
Для советского периода развития уголовно-правовой науки было также характерно отождествление субъективной стороны преступления с её обязательным признаком – виной. Выдающийся российский юрист С.В. Позднышев в одном из первых учебников советского времени по уголовному праву, при рассмотрении субъективной стороны преступления, вёл речь только о вине и её формах. Причём, он даже не допускал возможность существования иных признаков данного элемента состава преступления, помимо вины, которая представляла собой содержание субъективной стороны преступления[4]. Привлекает внимание тот факт, что по ходу становления уголовного права, мотив и цель преступления, невиновное причинение вреда, уголовно-правовая ошибка, не смотря на своё закрепление в уголовном законе, остаются за рамками субъективной стороны преступления. Такая позиция также является не совсем верной, поскольку на данный момент трудно представить субъективную сторону преступления без этих значимых уголовно-правовых категорий. Только к 60-ым годам 20 века сформировалось мнение об изменении подхода к содержанию субъективной стороны преступления и соотнесения её с виной. На этом этапе развития вина рассматривается в качестве одного из признаков субъективной стороны, наряду с мотивом и целью. В данном отношении А.И. Рарог справедливо отметил, что отождествление вины с субъективной стороной преступления с точки зрения теории является неосновательным, а с позиций практики – неприемлемым[5]. Исходя из этого, мотив и цель обрели статус факультативных признаков субъективной стороны преступления, что значительно повлияло на квалификацию преступлений. Неоднократные попытки в 70-ые годы 20 века возврата к приравниванию вины и субъективной стороны преступления, а также рассмотрения вины как основания уголовной ответственности ни к чему не привели, и по-прежнему данные категории сохраняют своё самостоятельное значение. На сегодняшнем этапе развития данный элемент состава преступления является относительно устоявшейся категорией в науке уголовного права. Основные трудности, существующие в теории, связаны больше с содержанием отдельных признаков субъективной стороны, а не с ней самой. Учёные спорят по поводу определения вины и её форм, уголовно-правовой ошибки, а также воздействия эмоционального состояния лица на процесс совершения преступления. Ряд авторов выделяют ещё один самостоятельный признак субъективной стороны преступления – эмоции, которые представляют собой внутренние переживания лица во время совершения преступления. Однако нельзя рассматривать в качестве признака субъективной стороны эмоции, которые выражают отношение уже к совершённому деянию, такие как, удовлетворение или страх перед наказанием. Эмоции, которые возникают в момент подготовки к преступлению или уже в процессе его совершения могут играть роль мотивообразующего фактора и в некоторых случаях иметь уголовно-правовое значение. Однако в таких случаях они будут характеризовать не субъективную сторону, а субъекта преступления, поскольку они включают в себя описание не столько психической деятельности преступника, сколько его психического состояния. Итак, данная точка зрения представляется неверной, эмоции не являются самостоятельным признаком субъективной стороны преступления. Некоторые учёные в области юриспруденции приравнивают такие понятия как «мотив» и «цель». Так, по мнению профессора Е.П. Ильина в структуру мотива субъективной стороны преступления входит целевой блок, что является ошибочным, поскольку мотив и цель представляют собой самостоятельные признаки субъективной стороны[6].
Проанализировав данную проблему, рассмотрев процесс становления понятия субъективной стороны преступления, можно сделать вывод, что, несмотря на существование различных точек зрения по данному вопросу, правильной позицией является только одна, которая заключается в следующем: субъективная сторона представляет собой внутреннюю сторону преступления, психическое отношение лица к совершаемому деянию и его последствиям, которые получают своё выражение в соответствующей форме вины, а также в мотиве и цели общественно опасного посягательства.
