Актуальность исследования: сфера услуг в экономике России стремительно развивается. Более того, она одна из самых перспективных, быстроразвивающихся отраслей современной экономики. Эта сфера охватывает широкое поле деятельности – от торговли и транспорта до финансирования, страхования и посредничества. Гостиницы и рестораны, прачечные и парикмахерские, учебные, спортивные заведения, туристические фирмы и т. д. – практически все организации на сегодняшний день оказывают те или иные услуги. Сегодня сфера услуг опережает производственную сферу по темпам роста и по разнообразию появляющихся новых видов услуг.
Именно это обусловило необходимость формирования механизма гражданско-правового регулирования отношений по оказанию услуг. Отдельные виды услуг ранее регулировались в рамках самостоятельных типов обязательств, закрепленных в Гражданском кодексе Российской Федерации. Но расширение сферы услуг потребовало создания единого правового режима, который можно было бы распространить на все специально неурегулированные Гражданским кодексом отношения об оказании услуг.
Для урегулирования данных отношений в Гражданский кодекс добавлена глава 39 «Возмездное оказание услуг». Но, по мнению большинства ученых и практиков, этого явно недостаточно. Это явилось следствием недостаточной изученности в цивилистической доктрине категории услуг, хотя ей был посвящен довольно широкий круг исследований, как в советский, так и в постсоветский период.
Значительный вклад в разработку проблем правового регулирования отношений по оказанию услуг внесли ученые цивилисты Н. А. Баринов, М. И. Брагинский, А. Ю. Кабалкин, Ю. Х. Калмыков, М. В. Кротов, Е. Д. Шешенин, А. Е. Шерстобитов. Их труды стали основой для формирования учения об услугах в российском гражданском праве, которое успешно развивается в работах Е. Г. Шабловой, М. Н. Малеиной, В. В. Кваниной, Д. И. Степанова, О. М. Щуковской и др.
Но, на сегодняшний день, исследователям не удалось до конца раскрыть сущность услуг и сформулировать такое определение, которое позволило бы отграничить услуги от иных правовых явлений. В литературе высказываются сомнения по поводу возможности конструирования общего понятия услуг из-за многообразия их разновидностей. Однако, как мы можем видеть, что разнообразие иных объектов гражданских прав, например вещей, не стало препятствием для разработки их общего правового режима.
Цель данной работы: исследовать теоретическую концепцию развития правового института возмездного оказания услуг в условиях цифровой экономики.
Для достижения цели было необходимо решить следующие задачи:
1. рассмотреть правовое регулирование цифровой экономики;
2. изучить понятие возмездных услуг в гражданском законодательстве
3. проанализировать особенности оказания возмездных услуг в условиях цифровой экономики;
4. рассмотреть роль агента в оказании услуг в условиях цифровой экономики.
Предмет исследования. В предмет исследования вошли составляющие элементы этого явления, их внутренние и внешние взаимосвязи, а также практика применения договора возмездного оказания услуг.
Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, складывающиеся в сфере оказания услуг.
Методы исследования. В работе использовались общие (универсальные) методы, присущие всем наукам, в том числе и юридической, в основе которых положены общие законы развития природы, общества, – методы материалистической диалектики, а также основанные на них частнонаучные методы – историко-юридический, сравнительно-правовой, конкретно-социологические, нормативно-догматический, логический, системный как основной метод исследования сложных правовых явлений и др.
Теоретическая значимость исследования определяется анализом широкого спектра юридической литературы и судебной практики по вопросу правового регулирования возмездного оказания услуг.
Практическая значимость исследования заключается в анализе опыта применения норм правового регулирования возмездного оказания услуг.
ГЛАВА 1. ОКАЗАНИЕ ВОЗМЕЗДНЫХ УСЛУГ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
1.1 Правовое регулирование цифровой экономики
Цифровая экономика обусловливает значительный экономический рост, и ее влияние в настоящее время распространяется не только на информационные товары или услуги в других сферах экономики, но и на жизнь в более общем смысле.
При этом масштабы и темпы роста цифровой экономики изменили Интернет и оказали такое воздействие, которое не может игнорироваться государством, бизнесом или промышленностью.
Исследователи также отмечают, что динамичная цифровая экономика в конечном счете заставит капитал, трудовые и иные факторы производства адаптироваться к новому и, как правило, более продуктивному экономическому поведению.
При этом отсутствие эффективного правового обеспечения функционирования цифровой экономики может привести к тому, что ее потенциал не будет в должной мере задействован, а также к возникновению иных рисков.
Правовой вакуум в сфере цифровой экономики создает множество проблем, когда используются технологии, разрушительные для традиционных моделей ведения бизнеса. Ноэль Джонс в качестве одного из примеров такого использования технологий приводит приход на рынки Убера, когда инновации в сфере технологий для смартфонов изменили всю традиционную систему предоставления услуг такси, поскольку существовавшая модель правового регулирования предоставления таких услуг оказалась неприменима в этом случае, в частности, в Индии.
Развитие цифровой экономики также переопределяет функции и стратегии поведения органов публичной власти и может даже приводить к подрыву национального суверенитета.
Как отмечает Комитет по конкуренции Управления по вопросам финансов и предпринимательства Организации экономического сотрудничества и развития, термин «цифровая экономика» является зонтичным для обозначения рынков, ориентированных на цифровые технологии, которые, как правило, вовлечены в торговлю информационными товарами или услугами посредством электронной торговли. Цифровая экономика функционирует на многоуровневой основе с отдельными сегментами, связанными с передачей данных.
Правительство Австралии определяет цифровую экономику как глобальную сеть экономической и социальной деятельности, которая обеспечивается информационными и коммуникационными технологиями, такими, как Интернет, мобильные и сенсорные сети.
В литературе также встречается термин «интеллектуальная (умная) цифровая экономика» в силу того, что функционирование цифровой экономики предполагает широкое использование новых технологий, включая технологии искусственного интеллекта, а также подходов, используемых в управлении такой экономикой.
Ключевые характеристики цифровой экономики отличают ее от постиндустриальной модели последних десятилетий, соответственно, необходима новая модель нормативного регулирования для сопровождения экономических изменений.
В научной литературе и документах органов публичной власти встречаются различные подходы к определению того, каким именно должно быть развитие правового регулирования в сфере цифровой экономики.
Цифровая экономика глобализирована в большей степени по сравнению с более традиционными моделями в силу своего характера, поэтому важное значение имеет универсальность правового регулирования деятельности в этой сфере и гармонизация подходов на национальных и международном уровнях.
При этом в настоящее время имеет место неопределенность относительно применимых к цифровой экономике норм, которая усугубляется фрагментированностью регулирования, обусловленной противоречивыми подходами, реализуемыми в разных странах. Такая ситуация создает риски для обеспечения развития инноваций.
По мнению Маттиаса Бауэра и Фредрика Эриксона, наиболее серьезным структурным препятствием для развития цифрового бизнеса в государствах ЕС является регуляторная гетерогенность в нецифровых отраслях экономики, из-за чего цифровому бизнесу может быть сложно конкурировать с традиционными отраслями посредством только лишь цифровизации традиционных бизнес-моделей.
При этом решение данной проблемы затрудняется тем, что цифровая экономика не является некой структурированной системой, которая может быть урегулирована при помощи «пакета» нескольких гармонизированных законодательных реформ; в силу своего комплексного характера она объединяет самые разные направления деятельности, более того, как уже отмечалось ранее, термин «цифровая экономика» может использоваться как собирательный. Более того, цифровая экономика пока не охватила все отрасли экономической деятельности, соответственно, реформирование законодательства должно осуществляться постепенно.
В докладе Департамента широкополосной связи, связи и цифровой экономики Правительства Австралии от 2009 г., посвященном будущему развитию цифровой экономики в Австралии, отмечалось, что развитие цифровой экономики в Австралии требует действий со стороны государства, промышленности и всего общества в целом. Роль государства заключается в том, чтобы восполнить пробелы рынка, решить проблемы социального неравенства, защитить общество, содействовать честной и эффективной работе рынков, а также устранять проблемы рынков. И основная задача государства в развитии цифровой экономики заключается в обеспечении того, чтобы индивиды, домашние хозяйства и предприятия могли использовать возможности, предоставляемые цифровой экономикой. В том числе посредством строительства или содействия развитию цифровой инфраструктуры, содействия инновациям или создания благоприятного правового режима.
Если говорить об этапах развития правового обеспечения функционирования цифровой экономики, то первым должен быть аналитический этап.
Так, при модернизации государственной политики и нормативно-правовой базы, направленной на регламентирование поддержания цифровой экономики, необходимо произвести анализ и оценку актуальности и уместности существующих моделей регулирования, а также согласованности и предсказуемости действующего законодательства.
Поскольку новые технологии порождают новые услуги и бизнес-модели, необходимо определить сначала, нужно ли регулировать их каким-либо специальным образом, и если нужно, то как именно.
По мнению Ноэля Джонса, необходимо развитие законодательства, не просто направленного на регулирование функционирования цифровой экономики, но и на способствование развитию инноваций. Традиционные модели правового регулирования в экономической сфере могут не учитывать все риски, которые могут появляться с быстрым развитием цифровой экономики.
Комиссия по цифровой экономике Международной торговой палаты отмечает, что для регулирования применения новых технологий и новых бизнес-моделей в рамках цифровой экономики могут быть более эффективными руководящие принципы по сравнению с предписывающими нормами, детально регламентирующими все виды деятельности, поскольку в последнем случае невозможно обеспечить необходимую гибкость регулирования, а также есть риски преждевременного устаревания законодательных подходов.
По мнению Ноэля Джонса, для регулирования функционирования цифровой экономики может быть более эффективным подход, направленный не на упреждающее регулирование на основании прогнозирования, а подход, направленный на регулирование соответствующих общественных отношений после их возникновения, с учетом всей необходимой информации.
Современное нормативное регулирование цифровой экономики в России опирается на регулирование традиционной, не цифровой экономики
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51–ФЗ: по сост. на 15 июля 2015 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.
2. Доктрина информационной безопасности РФ, утв. Указом Президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646.Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Концепция долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 г., утв. распоряжением Правительства РФ № 1662-р от 17.11.2008 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Программа «Цифровая экономика Российской Федерации», утв. распоряжением Правительства РФ от 28 июля 2017 г. № 1632-рм, подписанным Председателем Правительства РФ Д.А. Медведевым. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Распоряжение Правительства РФ от 28.07.2017 N 1632-р "Об утверждении Программы "Цифровая экономика Российской Федерации".
6. Айзенберг Д. Как устроена предпринимательская экосистема // Harvard Business Review Russia, 23 мая 2014: [сайт]. URL: hbr-russia.ru/biznes-i-obshchestvo/fenomeny/p13809/ (дата обращения: 15.04.2019).
7. Бекмамбетова Д. М. Проблемы правового регулирования договора возмездного оказания услуг // Молодой ученый. — 2016. — №11. — С. 606-609. — URL https://moluch.ru/archive/115/30811/ (дата обращения: 15.04.2019).
8. Дорохова Н. А. Антикризисный комментарий к главе 39 «Возмездное оказание услуг» Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный). М.: ЭкООнис, 2016.
9. Зверева Е.А. Информация как объект неимущественных гражданских прав // Право и экономика. 2013. N 9; СПС "КонсультантПлюс".
10. Ивлиев Г.П. Принцип добросовестности в деятельности Федеральной службы по интеллектуальной собственности // Вестник гражданского права. 2017. N 2. С. 56 - 62; СПС "КонсультантПлюс".
11. Инюшкин А.А. Информация в системе объектов гражданских прав и ее взаимосвязь с интеллектуальной собственностью на примере баз данных // Информационное право. 2016. N 4. С. 4 - 7.
12. Кириченко О.В. Информация как объект гражданских правоотношений // Современное право. 2014. N 9. С. 77 - 81.
13. Клементьев М. Путин: формирование цифровой экономики – вопрос нацбезопасности РФ. Президент сравнил задачу развития в этой сфере с электрификацией страны в XX веке // Пресс-служба Президента РФ, ТАСС, 5 июля 2017. URL: http://tass.ru/ekonomika/4389411 (дата обращения: 15.04.2019).
14. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 февраля 2017 г. N 292/09 по делу N А45–2265/2016–37/66 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
15. Определение ВАС РФ от 2 апреля 2016 г. N ВАС-3600/16 // СПС «КонсультантПлюс».
16. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 1 сентября 2010 г. по делу N А82–16387/2009 // СПС «КонсультантПлюс»;
17. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 19 апреля 2017 г. по делу N А82–3523/2009–7 // СПС «КонсультантПлюс»;
18. Постановления ФАС Московского округа от 1 декабря 2015 г. N КГ-А40/14481–10 по делу N А40–26577/15–134–194, от 22 ноября 2015 г. N КГ-А40/13851–10 и от 9 июня 2015 г. N КГ-А40/5364–15 // СПС «КонсультантПлюс».
19. Постановление ФАС Дальневосточного округа от 28 января 2017 г. N Ф03–8023/2009 по делу N А73–5672/2016 // СПС «КонсультантПлюс».
20. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 2 февраля 2016 г. по делу N А45–15189/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
21. Постановление ФАС Уральского округа от 19 января 2016 г. N Ф09–11412/10-С3 // СПС «КонсультантПлюс».
22. Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 11 мая 2015 г. № А29–6991/2014–4э; Западно-Сибирского округа от 26 апреля 2017 г. № ФО4–2259/2007(33444-А45–39) // СПС «КонсультантПлюс».
23. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26 апреля 2017 г. N Ф04–2259/2007(33444-А45–39) // СПС «КонсультантПлюс».
24. Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, частей второй и третьей / Под общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт, 2017. С. 445.
25. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 23 января 2017 г. № А33–13505/06-Ф02–7377/06-С2 // СПС «КонсультантПлюс»
26. Перов В.А. Криптовалюта как объект гражданского права // Гражданское право. 2017. N 5. С. 7 - 9.
27. Савельев А.И. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование. 2-е изд. М.: Статут, 2016; СПС "КонсультантПлюс".
28. Шо Р.Б. Ключи к доверию в организации: результативность, порядочность, проявление заботы. М.: Дело, 2016. 272 с.
29. Янковский Р.М. Организационно-правовые формы венчурного инвестирования (часть 1): структуры венчурных фондов // Право и экономика. 2017. N 6. С. 52 - 59.
30. Янковский Р.М. Организационно-правовые формы венчурного инвестирования (часть 2): венчурные фонды в форме товариществ // Право и экономика. 2017. N 7. С. 58 - 65.
31. Янковский Р.М. Организационно-правовые формы венчурного инвестирования (часть 3): проблема организационно-правовой формы проектной компании // Право и экономика. 2017. N 9. С. 22 - 29.
32. Ayres R.U. On the life cycle metaphor: where ecology and economics diverge // Ecological Econo mics 48. 2014. Р. 425–438.
33. Forester H. von. Understanding: Essays on Cybernetics and Cognition. N-Y.: Springer, 2013.
34. Forbes S.A. The lake as a microcosm // Bull. Sci. Assoc. Peoria, Illinois, 2017. Р. 77–87.
35. Industry employment and output projections to 2024 // U.S. Bureau of Labor Statistics, Dec 2015: [сайт]. URL: https://www.bls.gov/opub/mlr/2015/article/pdf/industry-employment-and-output-projections-to-2024.pdf (дата обращения: 15.04.2019).
36. Möbius K.A. Die Auster und die Austernwirthschaft. Berlin: Verlag von Wiegandt, Hemple & Parey, 2017. 126 p.
37. Moore J.F. The death of competition: leadership and strategy in the age of business ecosystems // Harper Business,.2016.
38. Negroponte, Nicholas Being Digital. New York: Alfred A. Knopf. 2015. 243 p.
39. Tansley A.G. The use and abuse of vegetational terms and concepts // Ecology. 2015. № 16 (3). Р. 284–307.
40. Veblen T. Why is Economics Not an Evolutionary Science // The Quarterly Journal of Economics. 2018. Vol. 12.
41. Verhulst P.F. Notice sur la loi que la population poursuit dans son accroissement // Correspondance mathématique et physique. 2018. № 10. Р. 113–121.
