Экстремизм, как объект административно-правовой охраны

В начале 90 – х гг. прошлого века в Российской Федерации получило распространение такoе явление, как экстремизм. Данное понятие означает приверженность к крайним взглядам и мерам, и его общественная опасность заключается в дестабилизации социально-политической ситуации в обществе.

В соответствии с ч. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции от 15 июня 2001 г. «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом», ратифицированной Российской Федерацией, экстремизм понимается в современном мире как «какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них».

В настоящее время проявления экстремизма ощущаются практически во всех сферах общественной жизни: политике, межнациональных и межконфессиональных отношениях, культуре.

Данный феномен носит мнoгогранный характер, а потому выступает дестабилизирующим фактором в жизни государства и общества. Важно отметить, что правонарушения и преступления экстремистской направленности представляют серьезную угрозу национальной безопасности РФ.

Целью данной работы является теоретическое исследование экстремизма как объекта административно-правовой охраны.

Вышеозначенная цель предопределила постановку и последующее решение задач данного исследования:

– рассмотреть исторические аспекты становления и развития экстремизма в России;

– проанализировать понятия и видов экстремизма;

– выявить особенности административной ответственности за экстремизм и проблемы правоприменения.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с проявлением экстремизма как объекта административно-правовой охраны.

Предметом исследования выступают правовые нормы, предусматривающие экстремизм как объект административно-правовой охраны.

Информационная основа данного исследования включает научные, научно-популярные книги и периодические издания, опубликованное российское и зарубежное законодательство.

Нормативной базой послужили законодательные акты Российской Федерации.

Методологической основой работы являются категории материалистической диалектики, а также основные концептуальные положения современной доктрины административного права и иных отраслей права.

В качестве общенаучных и частно-научных методов познания в работе использовались историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-логический, системный, конкретно-социологический и др.

Структура работы обусловлена целью и задачами настоящего исследования и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников.

Глава 1. Общая характеристика экстремизма

1.1  Исторические аспекты становления и развития экстремизма в России

Понятие «экстремизм» происходит от латинского «extremus» и в самом обобщенном смысле чаще всего трактуется как приверженность к крайним взглядам, методам действий. Следует отметить, что изначально слово «экстремизм» появилось в лексиконе французов во времена Великой Французской революции (14.07.1789 – 09.11.1799 гг.) и употреблялось по отношению к ультраправым и ультралевым политическим группам, действующим в тот период в стране. В справочной литературе впервые термин «экстремизм» обнаруживается на страницах философского словаря немецкого философа Вильгельма Трауготта Круга, изданного в 1838 году, и употребляется по отношению к ультраправым взглядам. Уголовно-правовые, процессуальные и иные меры противодействия терроризму и экстремизму в современных условиях.

В юридической литературе термин «экстремизм» впервые был употреблен в 20-е годы XX века французским юристом Мерлином Лероем применительно к событиям Гражданской войны в России (07.11.1917 – 25.10.1922 гг.), так большевиков Лерой отнѐс к так называемому «красному экстремизму», а монархистов, соответственно, к «белому экстремизму». В России вплоть до 30-х годов XX века термин «экстремизм» не употреблялся, первое упоминание об экстремизме мы находим в словаре Д.Н. Ушакова, изданном во второй половине 30-х годов XX века, тогда Ушаков определил экстремизм как «склонность, приверженность к крайним взглядам и мерам, преимущественно в политике». Несмотря на то, что термин «экстремизм» возник в Западной Европе, говорить о том, что это явление не было присуще Российской империи, неверно.

Вопрос о зарождении экстремизма в российском обществе до сих пор является дискуссионным: экстремизм возникает еще в Древнерусском государстве, в удельно-княжеский период; проявление первых экстремистских элементов связано с движением Емельяна Пугачева (1773–1775 гг.); к первым российским проявлениям экстремизма относят выступления декабристов 14 декабря 1825 года на Сенатской площади; зарождение экстремистской деятельности в России связывается с народничеством (1860–1870-е гг.). Многие исследователи, в том числе и В.В. Ревина, полагают, что первые отголоски экстремизма в России следует искать в межкняжеских усобицах, и говорить следует о том, что в этот период существовал экстремизм, который можно отнести к политическому, и «использовался в качестве основного инструмента решения политических споров и способа удержания власти»[1]. Это находит свое отражение в статьях «Русской правды», так законодатель предусматривает ответственность за такие преступления, как измена и восстание против князя, переход на сторону врага, убийства княжеских слуг и т.п. За указанные составы преступлений предусматриваются радикальные меры наказания, вплоть до смертной казни. В московский период основными регуляторами общественных норм выступают Судебники 1497, 1550 годов и Соборное уложение 1649 года.

В Судебнике 1497 года появляется ответственность за деяния, которые по своей сути являются прототипом экстремизма, и, соответственно, определяется ответственность за преступления экстремистского характера, так статья 9 гласит: «совершивший убийство господина, крамолу, церковную кражу или святотатство, кражу, сопровождавшуюся убийством, передачу секретных сведений или оговор невиновного, поджог города с целью предать его врагу, а также ведомый лихой человек карается смертной казнью».

Судебник 1550 года во многом дублировал Судебник 1497 года и закреплял ответственность за преступления против государственной Уголовно-правовые, процессуальные и иные меры противодействия терроризму и экстремизму в современных условиях 200 безопасности в статье 61 «совершивший убийство господина, сдавший город врагу, кражу с убийством, изменник, церковный вор, клеветник, поджигатель, а также явный лихой человек карается смертной казнью. Убыток истца от лихого человека заплатить из его имущества, а что после этого останется из имущества отдать на прогоны. Если у лихого человека не будет столько имущества, чтобы оплатить иск, его истцу не выдавать, а казнить смертной казнью».

В Соборном уложении 1649 года ситуация несколько изменяется – преступления, носящие государственный и политический характер, законодатель определил в главу II «О государьской чести и как его государьское здоровье оберегать»? Во многих статьях, собранных в упомянутую выше главу, читается экстремистский подтекст, так, например, статья 1 главы II предусматривает наказание за следующее преступление «Такъже будет кто при державе царьского величества, хотя Московским государьством завладеть и государем быть и для того своего злово умышления начнет рать збирать, или кто царьского величества с недруги учнет дружитца, и советными грамотами ссылатца, и помочь им всячески чинить, чтобы тем государевым недругом, по его ссылке, Московским государьством завладеть, или какое дурно учинить, и про то на него кто известит, и по тому извету сыщетца про тое его измену допряма, и такова изменника по тому же казнити смертию». Законодатель ужесточает наказания и за преступления против государственного строя, предусмотренные статьями 3 и 4 главы II, а именно за бунт, заговор и государственную измену, как за наиболее тяжкие. За указанные преступления, согласно статье 5 и 6 главы II, помимо смертной казни, которая распространяется и на членов семьи преступника, в случае, если им было известно о его намерениях, предусматривается и конфискация всего имущества осужденного.  Как видится в указанных выше правовых актах, законодатель предусматривает безвариативную ответственность за преступления, носящие экстремистскую подоплеку, не беря во внимание тяжесть преступления, мотивы, цели, личность преступника и т.п.

Следующим этапом совершенствования законодательного противодействия экстремизму следует считать законотворческую деятельность Петра I и принятый в период его правления Артикул воинский 1715 года. Артикул поделил все преступления на государственные и другие, также согласно артикулу 205 всех преступников стали именовать ворами, разделив на чрезвычайных и обыкновенных. К первой категории законодатель отнес бунтовщиков и государственных изменников, ко второй, соответственно, – всех остальных преступников.

1. Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 25. – Ст. 2594.
2. Кодекс об административных правонарушениях: федеральный закон от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 1 (часть 1). – Ст. 1.
3. О противодействии экстремистской деятельности: федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. – № 30. – Ст. 3031.
4. Административное право России: учебник и практикум для бакалавриата и специалитета / А. И. Стахов [и др.]; под ред. А. И. Стахова, П. И. Кононова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Юрайт, 2019. – 481 с.
5. Административное право: учебник для бакалавриата, специалитета и магистратуры / А. В. Зубач [и др.]; под общей редакцией А. В. Зубача. – М.: Юрайт, 2019. – 530 с. 
6. Андрианов В. Н. Конституционно-правовые основы противодействия экстремизму // Всероссийский криминалистический журнал. –2017. – Т. 11. – № 1. – С. 39 – 40.
7. Антонова Е.Ю. Детерминанты инцидентов на почве ненависти (предубеждений) и преступлений экстремистской направленности // Вестник Дальневосточного юридического института МВД России. – 2017. – № 4 (41). – С. 32 – 39.
8. Ахильгов, А. М. Экстремизм: понятие, сущность, классификация // Молодой ученый. – 2020. – № 23 (313). – С. 183 – 186.
9. Бодров Н. Ф., Бимбинов А. А., Воронин В. Н. Материалы экстремистского характера, распространяемые в сети Интернет: проблемы судебно-экспертного исследования и вопросы квалификации преступлений: монография. – Москва: Норма, ИНФРА-М, 2020. – 160 с.
10. Верхоглядов Я. Е. Государственно-правовая политика в сфере противодействия экстремизму: историко-правовой аспект // Вестник Омской юрид. академии. – 2018. – № 1. – С. 17 – 22.
11. Воронцов С.А. Понятие экстремизма и его сущностные признаки // Философия права. – 2017. – № 4. – С. 65 – 71.
12. Демидова Е.В. Экстремизм: Понятие и сущность // Вестник Казанского юридического института МВД России. – 2019. – № 2. – С.1 – 4.
13. Егоров М. И. Молодежный экстремизм как социальное явление в условиях постиндустриального общества / М. И. Егоров, Я. А. Маргулян // Современные проблемы науки и образования. – 2020. – № 5. – С. 101 – 103.
14. Иванов П. И. Противодействие финансированию терроризма и экстремизма (в аспекте международного сотрудничества) // Безопасность бизнеса. – 2019. – № 4. – С. 45 – 50.
15. Макеева И. А., Барабаш А. С. Деятельность органов внутренних дел по привлечению к административной ответственности за правонарушения экстремистского характера: актуальные вопросы теории и правоприменительной практики // Вестник Уральск. юрид. ин-та МВД России. – 2019. – № 4 (24). – С. 124 – 127.
16. Меркурьев В. В., Агапов П. В. Конституционные основания противодействия экстремистской деятельности // Законность. – 2019. – № 4. – С. 8 – 13.
17. Синцов Г.В., Первушкин А.В. Экстремизм в Российской империи: причины зарождения // Вестник ПензГУ. – 2019. – № 1 (25). – С. 80 – 85.
18. Яхьяев М. Я. Экстремизм: методологические подходы к исследованию проблем // Экстремизм. Ru. 2010. 8 ноября. – Режим доступа: http://www. ekstremizm.ru/publikacii/izuchenie-iprognozirova№ie/item/616.